Размышления у поворотного пункта

Представляется, что рассмотренные альбомные «загадки» Паганини, расширяющие представления о возможностях скрипки, восходят к барочному инструментализму, для которого, как известно, характерно изобретение и апробация новых – подчас весьма экстравагантных – исполнительских приемов.

Кроме упомянутых «листков из альбома», значительный интерес среди альбомных посвящений представляют коротенькие прелюдии либо каденции с использованием хроматической гаммы. Этой гамме в музыке Паганини отведена заметная роль (что, кстати, независимо друг от друга отмечалось и Борером[23], и автором этих строк[24]). Она предстает в двойной функции: как средство, углубляющее экспрессию и как способ уплотнения данного диапазона звуками до интонационных пределов европейской музыкальной системы.

Самой ранней по времени создания является предназначенная для исполнения на гитаре расходящаяся хроматическая гамма от звука «до» с гармонизацией. Эта гамма являет собой образец зеркальной симметрии. Симметрия прослеживается не только в крайних голосах, гамма оказывается симметричной на макроуровне: согласно авторской ремарке (Si Ritroceda – «Движется вспять»), она может быть исполнена от конца к началу:

Второе дошедшее до нас альбомное посвящение Кларе Вик представляет собой фортепианную версию двухголосной хроматической гаммы в противодвижении:

В данном случае Паганини собственноручно выписывает гамму в обратном движении (ракоходе), слегка изменяя гармонизацию последних тактов с целью усиления доминантовой функции в кадансе. Кроме того, по сравнению с гитарной версией, композитор заменяет некоторые звуки энгармонически равными, а также варьирует гармонизацию, что обусловлено возможностями каждого инструмента.

Скрипичный вариант хроматической гаммы Паганини предлагает в бреславльском альбомном посвящении и посвящении из альбома Виельгорского. Первое из них представляет собой хроматический звукоряд «ля» малой октавы до «ля» четвертой. А вот как выглядит посвящение Виельгорскому:

Несмотря на внешние различия, обе гаммы похожи в том, что касается их музыкальной конструкции. В обоих случаях ее предопределяет зеркальная симметрия. В бреславльском варианте симметричность подчеркивается нотацией, которая идентична как в восходящем, так и в нисходящем движении. В гамме из альбома Виельгорского симметрия является двойной благодаря введению второго голоса. При этом в обоих посвящениях исчерпывается практически весь рабочий диапазон инструмента (четыре октавы). Самым же неординарным видится то, что «гамму Виельгорского» на подразумеваемом в данном случае инструменте (скрипке) исполнить практически невозможно. Создается впечатление, что Паганини словно стремится выйти за пределы какого-либо конкретного инструмента вообще.

Тенденция к выходу за грани возможного наиболее явно прослеживается в Largo из альбома Ж.-П. Дантана, которое, подобно «гамме Виельгорского», относится к концу творческого пути музыканта (оба посвящения датируются двадцатыми числами июля 1837 года):

«Дантановская» расходящаяся хроматическая гамма с постоянным увеличением числа голосов (от четырех до десяти) не может быть исполнена ни на одном инструменте; предположение об участии в ее озвучивании нескольких инструментов приходится отбросить как безосновательное, поскольку автор записывает это крошечное произведение на одной строке[25]. Интересно, что данный опыт (на первый взгляд кажущийся суперромантическим) может быть рассмотрен и как соответствующая эстетическим установкам барокко попытка воплощения идеи инструментальности как таковой. Созвучными этой идее предстают и последние вариационные циклы Паганини – «Барукаба» и «Сельский балет», которые в силу своей чрезвычайной сложности и необычайно крупных размеров вряд ли могут быть исполнены на концертной эстраде и, вероятно, изначально задумывались композитором как некий «памятник» скрипичному инструментализму – на подобие некоего барочного трактата, который надлежит изучать, а не демонстрировать.

Так, в процессе размышлений над обнаруженным Борером материалом, за завесой романтических легенд проступает «другой» Паганини — неожиданный, непривычный, но тем самым и более интересный.

В заключение спешу оправдаться перед теми читателями, которые вполне законно желали бы видеть в рецензии на исследование, посвященное Двадцати четырем каприсам для скрипки соло ор.1, в первую очередь рассуждения об основном его предмете. Дело в том, что содержание книги Борера решительно не укладывается в рамки, определяемые вынесенным на титульный лист заголовком, –факт, который мне представляется скорее положительным, нежели отрицательным, качеством этой монографии. Однако помимо материалов и проблем, о которых шла речь выше, исследование Борера «Двадцать четыре каприса Паганини», разумеется, содержит множество сугубо «каприччиозных» проблем. Среди них – вопросы, касающиеся жанра каприса как такового и значения термина «каприс» в паганиниевскую эпоху, разговор о посвящении цикла Каприсов, размышления о «нестандартности» этого посвящения и скрупулезное исследование интригующей копии Каприсов, принадлежащей лондонскому антиквару Олби Розенталю, в которой паганиниевское посвящение неожиданным образом конкретизируется, а также многое другое. Было бы несправедливым умолчать и о том, что проблемные ситуации, касающиеся Каприсов, в книге Борера продуцируются также многочисленными Приложениями, где автор приводит анализы некоторых каприсов (№№ 1, 2, 3, 4, 9 и 18), воспроизводит факсимиле всего автографа первого опуса, дипломатическую транскрипцию каприсов №№ 1–4 с критическими комментариями к ней, помещает оригинальный (немецкий) текст автобиографической версии Паганини, записанной Шоттки, в современном виде (без неудобочитаемого готического шрифта), а также уточненный его перевод на английский язык. И все это дополняет библиографический список из трехсот наименований с краткими рефератами содержащихся в нем книг и статей.

Информация о музыке:

Вознесенiе Господне
(в 40-й день после Пасхи) Тропарь, гласъ 4: Вознеслся еси во славh, Христе Боже нашъ, радость сотворивый ученикомъ, обhтованиемъ Святаго Духа, извhщеннымъ имъ бывшимъ благословенiемъ: яко Ты еси Сынъ Божiй, Избавитель мiра. Кондак, гласъ 6: Еже о насъ исполнивъ смотрhнiе, и яже на земли соедин ...

Эндрю Боун (Andrew Bown)
Эндрю, известный также как "Язвительный" из-за своего острого ума, является мультиинструменталистом группы и, хотя он вряд ли это признает, - фантастическим музыкантом. Кроме клавишных, гармоники и гитары, на которых он играет на сцене со Status Quo, он еще и великолепный басист. Мало кт ...

О пении Господа
Господь наш Иисус Христос, в своей земной жизни, как человек, до начала своей проповеди не мог находиться вне иудейских обычаев, и, разумеется, посещал как собрания в синагогах, так и богослужения в Иерусалимском Храме. И, следовательно, Он, как человек, был знаком с певческой традицией иудеев, в ...