Прокофьев — композитор-пианист, его транскрипции и их особенности

"Этот человек видел мир иначе и иначе слышал. Наверное, природа подарила ему иные основы и иные точки отсчета, чем подавляющему большинству других людей. Темные бездны реального никогда не лишались в его представлении всепокоряющего солнца" — Альфред Шнитке [17, цит. № 4].

А. Глазунов говорил о С. С. Прокофьеве: "Самобытный виртуоз нового типа с своеобразной техникой, желающий извлечь из современного фортепиано непосильные эффекты, часто в ущерб красоте звучности. Утомительная аффектация, не всегда искренняя" [17,цит. № 81].

Исследователи отмечают, что Прокофьев – фортепианный композитор и Прокофьев-пианист — это две стороны одного и того же художественного явления. Игорь Глебов (Асафьев) писал, что в содружестве и соединении композитора и пианиста — сила искусства Прокофьева. Пианизм Прокофьева, отмечает В. Дельсон, представляет собой и особый эстетический интерес в качестве образца потрясающе совершенного соответствия устремлений в творчестве и исполнительстве. По мнению его первой жены (певицы Л. И. Прокофьевой), Прокофьев был блестящим пианистом, а также и наилучшим пропагандистом своей музыки. Многие пианисты заинтересовались его музыкой лишь после того, как услышали авторское исполнение, – например, Боровский, Горовиц, Гизекинг, Артур Рубинштейн и многие другие.

Впечатления от игры Прокофьева были достаточно противоречивы. "Ленинградская правда" 1927 года пишет, что любить Прокофьева как пианиста трудно, в его игре нет ничего обаятельного, удар Прокофьева при всей его доброкачественности, суховат, пианист нередко применяет игру "тычком", что дает резкий и короткий звук. В "Новом зрителе" 1927 года Г. Полянский пишет другое мнение, что пианист Прокофьев сдержан в проявлении своего темперамента, но воздействует на аудиторию сильнее, актуальнее, нежели многие неровные и нервные пианисты мировой эстрады.

Воссоздавая облик Прокофьева—композитора-пианиста, Л. Гаккель предлагает выделить ряд черт:

— огромная воля к утверждению ритма над метром, структурного начала над хаосом разрозненных элементов, воля организатора музыки, и менее всего позиция "соучастия" или "сопереживания";

— утвердительный характер игры; стремление подчеркнуть гармонический устой, дать опорную точку интонации, выявить момент замыкания движения, замыкания формы – отсюда организующее воздействие его исполнительского стиля на психику слушателя, независимо от настроения музыки;

— последовательность, настойчивость в музыкальных характеристиках.

— устремленность, энергичная короткая фразировка, склонность к подвижным темам, ясно слышимое желание развернуть форму.

— резкая определенность, необычайная ясность звучания фортепиано у Прокофьева.

— специфичная красочность (эффект пространства, "пустоты", достигаемый мудрым распределением звучности между голосами и скромной, тонкой педализацией);

— сюжетность: по мнению Л. Гаккеля, какими парадоксальными не казались бы сами "сюжеты" и средства их воплощения, Прокофьев играет всегда с абсолютной серьезностью, и хотя в музыке его есть куски по объективному своему смыслу иронические, он и их интерпретирует "уважительно", в высшей степени корректно по отношению к тексту (см.: [5, с. 156-157]).

Г. Г. Нейгауз считает, что особенности Прокофьева-пианиста настолько обусловлены особенностями Прокофьева-композитора, что почти невозможно говорить о них вне связи с его фортепианным творчеством. По мнению Нейгауза, игру Прокофьева характеризуют мужественность, уверенность, огромная сила звука (иногда даже труднопереносимая в небольшом помещении), особенная "эпичность", тщательно избегающая всего слишком утонченного или интимного. Но при этом и удивительное умение полностью донести до слушателя лирику, "поэтичность", грусть, раздумье, какую-то особенную человеческую теплоту, чувство природы — все то, чем так богаты его произведения наряду с совершенно другими проявлениями человеческого духа. В игре его поражала пианистическая свобода, как пишет Нейгауз, следствие уверенности, в самых рискованных положениях, непринужденность, "игра" в буквальном смысле слова, не лишенная некоторого спортивного характера (противники недаром называли его "футбольным пианистом"). Также Нейгауз отмечает поразительную предельную ясность и четкость всей фактуры Прокофьева, основанную на мастерском владении всеми нужными ресурсами, как умно и быстро умел он довести новое произведение до исполнительского совершенства. Из его виртуозных приемов особенно поражали техника скачков, уверенность в попадании "на самые дальние расстояния", удивительно выработанная кисть и стаккато. Но главное, что покоряло в исполнении Прокофьева, из слов Нейгауза, — это наглядность композиторского мышления, воплощенная в исполнительском процессе, как удивительно все согласовано, все на своем месте, как непосредственно "форма-процесс" доходила до слушателя. В этом чувствовалась такая духовная мощь, такая творческая сила, что противостоять ей было невозможно, и даже противники Прокофьева, упрекавшие его в холодности и грубости, испытывали неизменно ее неотразимость. Г. Г. Нейгауз пишет, что творчество Прокофьева ставит перед исполнителем задачу почти "трансцендентной" трудности (см.: [15, c. 271-280]).

Информация о музыке:

Знаменное пение в Русской Православной Церкви. Пути практического воплощения
Знаменное пение в Русской Православной Церкви. Пути практического воплощения Печенкин Г. Б. Конец 80-х - начало 90-х годов минувшего XX-го века ознаменовано в России возвращением к Православию, православным традициям, после 70-летнего тяжелейшего испытания для русского народа. Важно отметить, ч ...

Hallows Eve
Hallows Eve Типичный представитель питомцев "Metal blade" середины 80-х годов, группа "Hallows eve" исполняла классический агрессивный трэш. Команду организовали то ли в 1983-м, то ли в 1984-м трое музыкантов из Атланты – Стэйси Андерсон (вокал), Томми Стюарт (бас) и Дэвид Ст ...

Размышления о диалоге культур
Доротея Редепеннинг Представления о том, что такое «русская» музыка и какое отношение она имеет к музыке «европейской», существенно менялись в ходе русской музыкальной истории, которая на протяжении длительного времени, собственно, была музыкальной историей Петербурга. Ритм этих изменений соответ ...