Станислав Нейгауз - педагог

Непередаваемым своеобразием отличался нейгаузовский ритм, то устремлявшийся к стихийности, порывистости, мятежности, то становившийся ласковым, умиротворённым, подобно образам Второй сонаты Скрябина: «море бурное», «море спокойное». Надо ли говорить, что ученики Станислава Генриховича мечтали научиться, прежде всего, свободе, гибкости, импульсивности движения – «тайнам» искусства rubato, которым их профессор владел неподражаемо.

Но . как это ни казалось странным, – гибкость, развитие в движении музыки Станислав Генрихович показывал лишь за инструментом, проигрывая произведения целиком. Непосредственно же в работе с учеником, речь шла, как правило, не о rubato, а о точнейшем выполнении ритмического рисунка. За свободный, гибкий ритм профессор всегда ученика хвалил, радостно улыбался, и раздавались лаконичные, приносившие счастье, нейгаузовские фразы: «Свободно играете! Чувствуете! Молодец!». Слушая же исполнение метричное, как бы в тон ему, медленно и еле слышно произносил: «Всё правильно . мерно . ровно . тоскливо . серо .», – и вдруг, внезапно оживляясь, проникновенно-иронично резюмировал: «Вам, наверное, так нравится. Да! Да! Вам кажется, что Вы играете прекрасно .». Но если Станислав Генрихович слышал искажение какой-либо ритмической фигуры (к примеру, пунктирного ритма), то профессорский гнев и «жестокая расправа» с «преступником» были неминуемы.

Думается, педагогическое отношение к ритму у С. Г. Нейгауза определялось принципами обучения строгим законам ритмической речи. Что же касается умения свободно распоряжаться временем в процессе исполнения произведения, здесь он больше полагался на талант, восприимчивость ученика. В этом была своя мудрость: учить нейгаузовскому rubato было бесполезно – любая копия превращалась в карикатуру, в лучшем случае – это был дружеский шарж. Вместе с тем, ученик одарённый не мог не воспринять, переосмыслив по-своему манеру игры Учителя, которой постоянно была наполнена вся атмосфера 29-го класса.

Работу над полифонией Станислав Генрихович считал постоянной профессиональной необходимостью пианиста. Многие педагоги для знакомства с учеником просят сыграть этюд или гамму, чтобы посмотреть, в какой «форме» руки. Станислав Генрихович – желал в первую очередь послушать фугу: ему важно было убедиться «в форме ли уши». По этой причине он не приступал к занятиям с учениками после каникулярных перерывов, не прослушав несколько фуг Баха. Разрешалось играть по нотам, но требовались – образная содержательность, чистота и культура голосоведения, интонационная выразительность.

Многоплановость звучания фортепианной фактуры произведения - одно из выдающихся качеств Станислава Нейгауза-пианиста. Тщательнейшим образом воспитывал он подобное отношение к музыкальной ткани у своих учеников.

Основным «фактурным принципом» С. Г. Нейгауза был «закон» соотношения, выравнивания звучности в разных регистрах инструмента. Исполнителю необходимо знать о неровной природе регистров рояля и уметь её корректировать, выравнивая звучность по вертикали. В противном случае мелодический рельеф произведения исчезает в гуле басов и подголосков.7 (Как известно, Генрих Густавович Нейгауз исполненные таким образом пьесы называл «всадником без головы»).

Звук, интонация, пианизм – элементы исполнительской школы, меньше всего поддающиеся воспроизведению на бумаге. Но не сказать в статье о Станиславе Нейгаузе о его звуке, всё равно что в очерке о Блоке не вспомнить о его поэзии. Звук Станислава Нейгауза – основа поэтичности его искусства. Неподражаемая нейгаузовская интонация пронизывала душу и сердце. Казалось порой, что рояль под его пальцами начинал говорить, обращаясь к тебе чудесными строками Бальмонта:

Информация о музыке:

Axxis
Axxis Немецкая команда "Axxis", исповедующая мелодик-метал образовалась в конце 80-х годов. В изначальный состав вошли вокалист Бернард Вейсс, гитарист Вальтер Питч, басист Вернер Клейханс и барабанщик Ричард Майклски. В 1988-м было записано первое демо "Tears Of The Trees", ко ...

Цикл « Поэтические и религиозные гармонии» как отражение духовных исканий ф. Листа
Известно, что собственную судьбу, содержащую резкие и неожиданные повороты, Лист сам делил на пять актов (наподобие классической трагедии): «Детские годы до смерти отца моего (1811-1827); кризис переходного возраста между первым и вторым актом (1827- 1828); учение ощупью и работа в Париже, Женеве ...

"Штутгартский дневник"
В 1829 году Шопен завел себе альбом, в который по традиции того времени он намеревался собирать автографы своих друзей. Так сложилось, что альбом этот стал одновременно и собранием его собственных записей. На первой его странице было написано: "Альбом Фр. Шопена в Варшаве 1829". Он был н ...