Станислав Нейгауз - педагог

Мария Бабанова: «Я не люблю излишней, на мой взгляд, актёрской «свободы». Слишком уж всё свободно в спектакле – можно и наоборот. От художника надо требовать определённости мысли и формы. Я всегда страдаю от неопределённости мысли и формы. Я всегда страдаю от неопределённости разрешения сценической задачи. Если актёр или автор оформления готов делать всё, что угодно, значит, он не уважает свой труд. Я не люблю «пожалуйста» в искусстве» (цит. по 10, с. 233).

А.И.Арбузов о методе работы Марии Бабановой: «Мне всегда было по душе её пристрастие к абсолютной точности мизансцены. Вот стул. Она должна отойти от стола и сесть. Она идёт и считает шаги. Она может примеряться десятки раз, как ей сесть. Но если она нашла – то это навсегда. Сейчас так никто не работает. Она осталась верной ученицей Мейерхольда и умела добиваться того, чего он хотел от актёра: зритель видит как бы импровизации» (цит. по 10, с. 233).

. Нам представляется, что такое очевидное совпадение взглядов у художников столь отдалённых жанров и направлений лишний раз подтверждает творческую значимость, правдивость и полноценность режиссёрского метода Станислава Нейгауза.

. Художественный максимализм С. Нейгауза-музыканта составлял основу и его педагогических принципов. Перед учеником всегда ставились «сверхзадачи», вне зависимости от его возможностей.

Станислава Генриховича в выполнении авторских нюансов, темпов, штрихов и т.д. интересовали крайние градации, почти на грани неисполнимого. При самом, казалось, безукоризненном исполнении, возникало его «любимое» требование: «Всегда можно ещё .» (последним словом могло быть: тише, быстрее, выразительнее, ровнее и т.д.).

После этой, на первый взгляд, безобидной профессорской реплики начиналась многочасовая и отнюдь не «безоблачная» работа над воплощением этих бесконечных «чуть-чуть» и «ещё», и ученик, бывало, теряя под ногами почву, в конце концов, совсем ничего не мог сыграть. Казалось, профессор безжалостно разрушал надёжные «добротные постройки» во имя несбыточных «призрачных замков».

Но это только казалось . На самом деле, когда ученик дома «корпел» над «невыполнимыми» нейгаузовскими требованиями, то, конечно, он не достигал адекватного им воплощения, на зато в результате «нечеловеческих мук» начинал играть значительно выше своих собственных возможностей, казавшихся ранее пределом.

Умение поднять установившийся профессиональный «потолок» ученика, раскрывая ему при этом бесконечность процесса совершенствования мастерства, – одно из самых примечательных и выдающихся качеств Станислава Нейгауза-педагога.

На уроках Станислава Генриховича учеником овладевало смешанное чувство восторга, праздничности и . тревожной взволнованности. «Жутковато» было ожидание своей очереди играть, но она почти всегда «неминуемо» наступала. Это был не страх, а «транс» душевного напряжения: ведь если вдруг выяснялось, что играть сегодня не придётся, то чувство облегчения не появлялось, но исчезало ощущение счастья.

Уроки Станислава Генриховича бывали разные по содержанию, направленности, настроению, но неизменно прекрасным оставалось звучание рояля под пальцами профессора. Его игру на уроке никак нельзя было назвать педагогическим показом: в течение всего рабочего дня перед тобой играл «без билета» изумительный пианист Станислав Нейгауз, демонстрируя и своё искусство и первозданность нейгаузовской школы.

Информация о музыке:

Сольфеджио
Итальянское слово «solfeggio» (правильнее оно читается - сольфеджо) происходит от слова solfo, что значит - ноты, музыкальные знаки, гамма. У нас так принято называть уроки, на которых занимаются развитием слуха: пишут музыкальные диктанты, определяют на слух различные интервалы и аккорды, поют по ...

Дубль-кризис: детская болезнь новизны в "-изме"
Описанная в настоящей статье типологическая особенность первого поколения романтиков состоит в том, что при жизни композиторов данной генерации индивидуальный творческий кризис, наслаиваясь на стилевой кризис эпохи, становился безвыходным. Такое катастрофическое совпадение индивидуального и эпохаль ...

Развитие певческих навыков и охрана детского голоса
Учите детей пению без крика и форсирования звука. Начинайте кантилены на коротких фразах, вырабатывая певческое дыхание и , добиваясь одновременного всеми детьми начала и окончания фраз. Объясните детям, что, значит петь хором – петь дружно. Следите за правильным формированием гласных-основы певчес ...