Краткий курс истории одного мифа

В 40-е годы возникает своеобразная "химическая реакция" от слияния "кодификации" творчества Чайковского, приуроченной к его юбилею, с новой идеологической политикой, связанной с наступлением войны и усилением национально-патриотической пропаганды. Тезис о национальной природе музыки Чайковского, на протяжении длительного времени воспринимавшийся как проблематичный, выступает теперь неким барометром "политической погоды". Так, Асафьев в "клинской новелле" 1948 года - "Спящая красавица" или "Спящая царевна" формулирует проблему весьма определенно: "русский ли балет "Спящая красавица"? ". Вопрос, впрочем, теперь звучит уже риторически.

Именно в это время возникает более отчетливый контакт с традицией Чайковского в композиторском творчестве. Музыка Чайковского для одних композиторов - ранга Шостаковича и Мясковского - продолжает связываться с трагическим портретом личности в ее схватке с судьбой, что актуализируется новыми историческими условиями, для других же - наделенная новой семантикой, начинает использоваться как символ "национального героизма", причем окрашенного не в пассивно-интеллигентские тона, а оптимистически. Устойчивость подобной трактовки можно признать несомненной "победой советской власти на культурном фронте".

В целом же эпоха присвоения дискурса Чайковского советской властью триумфально завершалась. И в высшей степени символичным стало то, что прощание с "отцом народов", под недреманым оком которого совершалась жизнь России на протяжении нескольких десятилетий, происходило под звуки 1-й части "Патетической симфонии". "Миф Чайковского" был поставлен на службу идеологии: "После периода энергичного "сбрасывания с корабля современности" он занял место "великого классика" и это стало новым испытанием для его музыки. <…> Музыка Чайковского оказалась "законсервирована" и не росла, не менялась одновременно с жизнью нескольких поколений, для которых имя композитора оказалось синонимом неколебимой репутации, окруженной ореолом навсегда устоявшейся государственной оценки - в одном ряду, например, с Чеховым, "старым МХАТом" или "системой Станиславского"" .

Наступление 60-х годов должно было, по всей видимости принести обновление и в сфере идеологической интерпретации творчества Чайковского. Естественно было бы ожидать от периода "оттепели" отказа от основных позиций мифа об этом художнике. Действительно, утвердив композитора в статусе общепризнанного национального и мирового классика, власть, кажется, оставила его своими "заботами". Новые штрихи на его "идеологическом портрете" в 60-е и последующие за ними годы уже не возникали, и попытки демифологизации, очищения его образа от многолетних идеологических наслоений. В 1962 году в свет выходит первый том монографии Н. Туманиной "Чайковский. Путь к мастерству", второй том "Великий мастер" появился через шесть лет. Далеко не первая в этом жанре, монография Туманиной и до сих пор остается наиболее полным исследованием творчества Чайковского на русском языке. В предпосланном ей Введении формулируются основные эстетические позиции автора, который со всей очевидностью суммирует некие общие выводы отечественного музыкознания, достигнутые к тому времени. "Художник-гражданин" и "композитор-реалист" в этом описании незаметно модулирует к портрету Мусоргского, как впрочем, за вычетом музыки, может быть отождествлен и с Некрасовым, а в некоторых трактовках того же времени и с Пушкиным. На самом деле, Чайковский поверяется неким художественно-идеологическим каноном, выковавшимся в горниле эпохи, отчеканенным ею для "профиля классика", и не только не скорректированным духом "оттепели", но напротив, обретшим завершенность и вид научной обоснованности. Труд Туманиной обозначает высокую профессиональную норму, а вовсе не исключение. Работы 30-х годов зачастую аттестуются здесь, в соответствии с оценкой нового времени, как отмеченные "вульгарным социологизмом", но сами 60-е годы продолжают давать все новые и новые подобные образцы. Итак, наука о музыке, посвященная творчеству Чайковского, демонстрирует в 60-е годы не отказ от прежних идейных установок, а, как это ни странно, упрочение их. Однако, если вдуматься, это наблюдение довольно точно отражает специфику "оттепели" с ее стремлением обновить звучание старых лозунгов, а вовсе не сменить их. Еще более парадоксально этот процесс проявляет себя в сфере бытования музыки Чайковского в послевоенные десятилетия.

Информация о музыке:

Edge of Sanity
Edge of Sanity Шведская металлическая банда "Edge of sanity" прославилась в основном благодаря своему лидеру вокалисту Дэну Свано. Дэн – довольно известный у себя на родине (да и не только) рок-мэн, принимавший участие в куче других проектов, таких как "Unicorn", "Pan.thy. ...

Некоторые оссобенности формообразованияи ладогармонического языка в цикле "Романская тетрадь" Артура Онеггера
"Музыка – это искусство, которое доходит до сердца через мысль и возбуждает мысль через сердце." Артур Онеггер Среди композиторов, начавших свою творческую деятельность в "Шестерке", Онеггер получил особенно широкое признание. Ему была присуща независимомть эстетических поз ...

Усложненная блюзовая гармония
Имея в распоряжении значительное количество гармонических оборотов, зная принципы замен, альтераций, широкого, тесного и смешанного расположений, можно рассмотреть несколько усложненных гармонических схем блюза, где используются эти средства. А) I 7 VIIm III7 VIm Vm bV7 IV7 I ...